Помните песню такую у Сплина «В одном из неснятых фильмов Федерико Феллини?». Я стараюсь дать в своих файлах яркое название своим статейкам, заметкам и прочему, чтобы вспоминать и искать было проще. Думая, как назвать эту, пока писала, вспомнила ту песню. Но подумала, что Феллини не подходит. Кто тогда?
«В одном из неснятых фильмов Валерии Гай Германики…».
Я училась в универе со множеством замечательных людей. Помню, как приятно меня удивило, что все люди в нашей группе дружелюбны, приветливы и в целом контактны, хотя все казались такими разными. Это позже мы собрались в две большие кучки и нашли какие-то сходства. Никто не пытался никого стебать и унижать, никто не отрывался на других. С половиной я достаточно близко общалась и вне учёбы, чего в школе со мной практически не случалось.
Как-то раз одна моя одногруппница порекомендовала мне посмотреть фильм Валерии Г. Германики. Я была молода и наивна, приятельница мне откровенного говна до того, первого и последнего раза, не советовала…) Короче посмотрела. Проблевалась. Если кто не понял, речь про «Все умрут, а я останусь». Потом узнала, что Германика ещё сериал «Школа» фигачила в те же примерно годы. Я тогда ещё задалась вопросом, нахрена, суко, надо снимать подобную чернуху? Вот что, кто-то не знает о таком? Намедни обнаружила, что…о кое-чём и вправду не знают. Например, в чём причины буллинга, и что бывает при тех или иных попытках его преодолеть.
На самом деле явления, схожие с буллингом, присутствуют и в мире животных. В некоторых случаях это связано с выстраиванием иерархии, в некоторых со стремлением снять накопившийся стресс на выделенном под это дело «мячике для битья», а в некоторых – сильными различиями между группой и тем, кого травят, т.е. это именно травля белых ворон, в прямом и переносном смысле. Объяснение этому дается такое: в подобной особи просто не признают представителя своего вида, считают её инородным элементом, который может нести потенциальную угрозу. Выжить при травле в животном мире у подобной особи нет практически никаких шансов, если она не сбежит, потому что в её уничтожении участвует вся группа целиком.
Что касается людей, то причины и формы буллинга в чём-то схожи с таковыми у животных, но в чём-то имеют и существенные различия. Более того, сами ситуации, в которых травля происходит, очень вариативны. Но совершенно точно, что наиболее благоприятной средой для её развития являются закрытые и полузакрытые группы, сформированные против воли входящих туда людей. К таким группам относятся школьные классы при обязательном обучении, призывная армия и сообщества заключенных.
Пытаясь проанализировать, что является факторами, которые влияют на возникновение и проявления буллинга в каждом конкретном случае, я пришла к выводу, что влияние оказывают:
- Тип учреждения и характеристики группы (то, как много людей, в насколько ограниченном пространстве, как долго они там безвылазно находятся);
- Характеристики членов группы (пол, возраст и прочее);
- Формальные и неформальные правила, личности руководителей и ответственных лиц.
Разумеется, есть и другие факторы, но эти показались мне наиболее значимыми.
Чем больше людей в одном пространстве, чем сильнее оно ограничено, чем дольше людям приходится в нем находиться вместе, не имея возможности для уединения или ухода в другое место, тем выше вероятность возникновения травли, в том числе с применением физического и сексуального насилия. С типом учреждения, думаю, пояснять не надо, в школах всё вроде как в среднем полайтовее, хотя размах жестокости и фантазия мучителей там тоже могут поражать.
В мужских сообществах уровень агрессии выше по сравнению с женскими, в детско-подростковых и молодежных сообществах – по сравнению с людьми среднего и предположительно старшего возраста. Хотя это, разумеется, не означает, что женщины безобидные няшки. Женские драки нередко оказываются куда более жестокими и приводят иногда к куда более серьёзным последствиям, нежели мужские. И что старики не могут никого отхреначить палкой или обматерить, не значит тоже.
Там, где учреждению трудно регулировать отношения между подопечными или это не делается целенаправленно, риск возникновения насилия в целом, и травли, в частности, тоже выше.
Всё это были общие закономерности, дальше потихоньку начинают всплывать частности.
Есть мнение (и, походу, довольно распространенное), что объектом травли всегда выбирают самого слабого, и вот, если он показывает, что в состоянии за себя постоять, то от него сразу же отстанут. На самом деле выбор объекта зависит от коллектива, причин и механизма травли. В некоторых сообществах, даже закрытых и недобровольно отобранных, предпосылок для буллинга может просто не оказаться.
Так как разговор, после которого я решила написать на эту тему, касался школьной травли, то скажу, прежде всего, о ней.
Вот один, услышанный мной, пример: маленький класс, всего 11 человек, в котором никакой травли никогда не было. Когда я стала задавать вопросы, выяснилось, что весь класс разбился на небольшие, но примерно равносильные группки. Атмосфера была и не дружественная, и не враждебная. При необходимости все со всеми контактировали, но контакты между группами были поверхностны и ограничивались формальными поводами.
Что важно понимать: травлю инициирует один или несколько человек в классе, у которых есть соответствующие потребности и наклонности. И именно от характера их потребностей и наклонностей во многом будет зависеть и то, кто будет выбран на роль жертвы, и как именно над ним будут издеваться. Значение имеет и то, как устроено то или иное сообщество, и являются ли зачинщики травли его формальными или неформальными лидерами (или людьми со схожими, управленческими функциями, к слову, известны случаи, когда травлю в школах инициировали сами учителя, а ученики лишь поддерживали).
Выбирают либо максимально непохожего, нарушающего «общую гармонию», в коллективе, либо наиболее удобного. И наиболее удобный – это далеко не всегда «слабый». Говорить об этом так означает перекладывать всю ответственность за происходящее на жертву, типа не был бы таким слабым и не способным постоять за себя, умел бы нормально общаться, то никто бы его/её не тронул. Трогают того, кто не может дать отпор в конкретной ситуации. И это не имеет никакого отношения к слабости, это слово я считаю здесь совершенно неуместным.
Травят за расу или национальность, травят за странный прикид, травят за явные дефекты во внешности или признаки болезни, травят за бедность, травят за то, что один такой умный, на фоне которого все остальные чувствуют себя тупыми и ещё по куче причин – как я выше и сказала, тут многое зависит и от инициатора, и от коллектива.
Когда жертва выбрана, возможны два сценария: 1. Один или несколько инициаторов начинают травлю с равнодушно-молчаливого попустительства всех остальных, как внутри сообщества, так и за его пределами; 2. В травлю постепенно вовлекается всё больше людей, и она становится своего рода скрепляющим элементом для самого сообщества или какой-то его части.
В принципе они не взаимоисключающие, первое может перейти во второе.
Так почему-то сложилось, что в последние полгода большая часть моих постов была вдохновлена не слишком удачным общением на просторах АТ. Вот в этот раз тоже так много хотелось сказать и обсудить, но посмотрела я на несвязанный даже с моим диалогом комм…и плюнула нафиг. Есть люди, на которых время и силы тратить попросту жалко. Коммуникативная стена между вами, скорее всего, даже не пошатнется, вы в разных измерениях. Так что вот я лучше тут, всё сама, структурированно, по пунктикам.
В ходе обсуждения была, собственно, затронута тема буллинга, и я лишь вскользь сказала о том, что «имею релевантный опыт») И ещё о том, что моя мать дала мне «совет» бить в бубен обидчикам посильнее, чтобы успешно(нет) закончить свою карьеру жертвы травли. Одна пользовательница не придумала ничего лучше, кроме как сказать, что совет «дельный», она-то вот и носы разбивала, и пальцы ломала, и с заточками в школы в её-то времена приходили). Окей, такая оценка остается на её совести, и, возможно, я бы даже не стала реагировать, если бы не пара «но»:
1. Была бессердечно изранена моя тонкая душевная организация, сотканная из множества психологических травм. Женщина взялась рассуждать о ситуации, зная о ней чуть больше, чем ничего. Т.е. не зная ни истоков происходившего, ни финала, но зато делая далеко заходящие умозаключения и выдавая любопытные оценочные суждения, и основываясь при этом исключительно на личном (на её счастье, крайне удачном) опыте. Может, конечно, её личный опыт ещё чем-то был подкреплен, но до этого мы не дошли.
И всё бы ничего, если б её высказывание касалось чего-то нейтрального с абстрактными примерами, а не болезненной для многих, включая меня, темы и не включало в себя столь неосторожные замечания по конкретно моему случаю в довесок, и при этом она бы не спрашивала, в чем же тут обесценивание. Выяснить, состоит ли причина в низком уровне эмпатии у конкретной особы или в чём-то ещё, я не успела. Кстати, меня можно поздравить: ещё один человек добавил меня в ЧС (хотя после всех переходов на личности вроде как это я должна была это сделать, странно)). Кстати, огромное ей за это спасибо, как минимум, у меня отпала не только необходимость, но и возможность отвечать, хотя появились и другие положительные моменты) Правда, печально, что, как обычно, я теперь не смогу ставить плюсы к тем её комментариям, с которыми согласна.
2. Моя оппонентка упорно мне доказывала, что единственный и самый правильный способ выйти из ситуации школьной травли – это применение физической агрессии…тем самым, по факту, поощряя само явление буллинга и рассуждая там про какие-то законы звериной стаи. Странно, что она так быстро «забыла», что изначально-таки сама стала жертвой.
К чему я вела всё это время?
Это тот самый случай виктимблейминга, который должен немедленно пресекаться, потому что:
Буллинг– никоим образом не может считаться чем-то нормальным. Это явление патологическое и не имеющее никаких плюсов, явление, которому не место в цивилизованном человеческом обществе, ни в какой его форме и независимо от того, каких взглядов на происхождение человека как вида придерживаются его члены: считает кто-то в нем себя творением божьим, потомком обезьян или мифических атлантов.
Буллинг– это не то, что возникает только потому что «жертва слабая», и этим тут же кто-то пользуется, это сложное комплексное явление, в котором всегда не одно и даже не два участника, это не только жертва и буллеры, это ещё свидетели и те, кто знают о буллинге, но никак в него не вмешиваются, хотя лично за издевательствами не наблюдали – прежде всего, родители и должностные лица, в школе и за её пределами.
Жертва буллинга становится ею, не потому что она «слабая личность», не способная себя защитить в принципе, а потому что она ограничена в своих действиях какими-то рамками, часто это не только страх наказания, но и собственные моральные принципы, и здравая оценка возможных последствий при той или иной попытке прекратить травлю. И, разумеется, вынесенный из семьи негативный опыт.
Называть жертву терпилой, который сам за себя не мог или не хотел постоять, означает подпитывать явление в целом, потому что подобные высказывания фактически поощряют и неоправданное насилие как таковое, и сортировку людей по субъективным признакам, после которой «сильные» вроде как имеют моральное право делать со «слабыми» то, что захотят.
Если говорить о школьной травле, то дети и подростки вообще не обязаны и не должны «защищать себя сами», потому что это с ними происходит, прежде всего, потому что они оказались заперты в системе, построенной взрослыми, по сути, для взрослых, и ограничены правилами, которые им навязали взрослые, и за нарушение которых, если они не имеют хотя бы надежного тыла в виде понимающих родителей, взрослые же их и накажут. И чужие, и свои. Случаи, когда всех собак спускали на того, что защищался, в том числе при помощи грубой силы, тоже, мягко говоря, нередки. По одной единственной причине: тихие «развлечения» группы малолетних отморозков не создавали взрослым никаких серьёзных проблем. А нанесение физических травм на территории школы (да и за её пределами) создаёт. И бороться будут не с тем, кто ведет себя аморально, а с тем, кто создает неудобства.
Дети – в действительности самая бесправная и беспомощная группа общества, ограниченная и в своих правах, и в своих средствах, в том числе в средствах самозащиты. У нас очень любят попердеть на тему защиты детей, но по факту для их защиты мало что делается. Лучше вот не те книжки и фильмы запретят.
Так и невыясненные мной обстоятельства непреодолимой силы не позволили моей собеседнице понять, что «дельный совет» не канал уже потому, что он в действительности не был советом. Это была попытка просто отмахнуться от неудобных проблем и необходимости что-то решать и делать, хотя любой взрослый в этой ситуации по указанной мной выше причине, особенно родитель, имел куда больший набор методов для устранения проблемы. Что, к слову, в конце концов, и было сделано, хоть и не с первой попытки. Так что “ошибка выжившего” проявилась и тут: «недейственный способ, от которого станет только хуже», как выразилась моя оппонентка, работает, если проявить должные заинтересованность и настойчивость, чего моей матери очень не хватало, когда речь заходила о сугубо моих проблемах.
Если хотя бы один элемент в системе, создающей травлю расшатывается, то прекращается и травля. И один из таких элементов – это равнодушие окружающих. А «сила», как и «слабость» – понятия крайне субъективные. Тот, кто раньше был нейтралом или даже сам участвовал в травлях, в любом другом месте с легкостью может оказаться жертвой, просто потому что там окружение оказалось «сильнее», а по факту более отбитое, чем он сам. Слабости и бреши есть у всех, я уже писала об этом ранее. И если ими никто не воспользовался, то это не обязательно заслуга их обладателя.
Кстати, о физической агрессии в качестве метода самостоятельной борьбы. Я не спорю с тем, что в некоторых случаях он может сработать. Но для этого должен быть выполнен ряд условий. Например, это прокатывает, если в коллективе есть негласный “кодекс чести”, который позволяет разруливать драками подобные неурядицы, и этот “кодекс” всеми неукоснительно соблюдается.
В противном случае жертва окажется либо кругом виноватой и опозоренной, подвергнется ещё большим страданиям, а травля не прекратится, потому что причин её прекращать так и не появилось, либо, как я и отметила, будет сломлена превосходящей физической силой, проще говоря, избита теперь уже толпой, возможно, с получением серьёзных травм, сопряженных с серьёзным вредом здоровью, который будет ещё десятилетиями аукаться (подобный пример в дискуссии также был приведен, правда, не мной). И да, как сама Lixta верно заметила, жаль, что невпопад – могут и убить. Да, из мести. За сломанные пальцы и разбитый нос. Если окажется так, что буллеры ещё более агрессивные и отбитые, чем их жертва. Если жертва оказалась более отбитой, то об этом читают в новостях под заголовками вроде «парень расстрелял одноклассников/сослуживцев». Но мне казалось, что это не то, к чему мы тут все стремимся.
Могла ли я ответить физической агрессией? Могла. Но прекрасно понимала, что это переведет ситуацию в совсем иную плоскость. Я не считаю, что бить или даже убить кого-то – это всегда недопустимо и аморально. Вопрос лишь в соразмерности. И в том, что, когда ты переходишь черту, ты должен быть готов к смене правил игры. Когда ты отвечаешь жестче, ты имеешь все шансы получить в троекратно большем размере, чем дал сам. И я, так уж вышло, живу по принципу: если ты не собираешься наносить серьёзные увечья, в том числе при необходимости с летальным исходом, то и нехрен кулаками размахивать.
А все эти советы в духе «двинь посильнее», которые раздают направо и налево, в том числе детишкам, порождают в итоге все те насильственные негативные явления в обществе, с которыми потом, охая и ахая, требуют бороться, чтобы «защитить дитей, жинщин и сабак ат насилийя». Не спорю, когда проблема уже есть, с ней надо что-то делать. Но, может, хоть не надо усугублять?
Ваш комментарий будет первым